|
|||||||||
|
Современная
литературная критика: статьи,
очерки, исследования Евгений Потупов
(Брянск) Толкачёвские письма вложены в сандлеровский том воспоминаний о Грине. Вот почему он так долго у меня на столе. И это не прихоть. Память. Не хочу расцеплять эти имена даже после смерти.
«8.05.95 г. Сижу приятно опустошённый... Так обычно бывает после завершения настоящей и умной работы. Позади дорога длиной более чем в год и несколько десятков прожитых лет. Завершил гриновскую библиографию. 30 апреля от пинского вокзала отошел поезд, увозя оказией (в 2-х экз.) бандероль с рукописью килограммов этак в шесть. Нисколько не преувеличиваю: шесть папок для дипломных работ в твёрдых переплётах (были раньше такие по 150 стр. в каждой). Если честно, то до сих пор всё ещё не верю, что именно я такое совершил. Повезли в Вятку, где библиография втолкнута в план. Моё же оформление - дабы суховатому, констатирующему тексту придать хотя бы какую-то привлекательность. И всё-таки, всё-таки не верю, что всё позади... Заново привыкаю к живому слову, к выпендрежу воображения (я ведь импровизатор до глубины своей обширнейшей лысины, никогда не знаю, чем выбрыкнет очередное слово). До окончания года занят полностью... Ты пишешь, что рад за меня, что не остываю и заставляю себя работать... Я остыну лишь тогда, когда остыну навсегда. Я никогда не заставляю себя работать... Мне просто работается как живется и живется как работается... Мне плевать, печатают меня или нет. Поверь, я совершенно равнодушен к этому. Совершенно!.. Это не бравада, не кокетничание... Мне просто нравится секретарить в газете... -- Мне всегда было до фонаря, в каком именно издании будет опубликовано моё очередное эссе о любопытном человеке... Мне всегда нравилось писать просто о людях... Я давно понял, что могу опубликоваться в любом издании. И не потому, что я такой шибко замечательно умный... Просто у меня есть интонация. И она была всегда... Приехать в Брянск (я звал Сергея. - ЕЛ.) - означает вернуться во вчерашний шепоток. Я давно послал эти шепотки на... хотя бы потому, что я чище этих шепотков, что, по сути дела, я счастливый человек, хотя на орехи доставалось предостаточно... Да, меня тянет иногда в Брянск, но искать заново работу... А работать мне хочется много, долго и куда интереснее, нежели когда-то, отдавать себя, делиться собою. Кого я вспоминаю из того времени? Почему-то Чалиян вспоминаю, хотя, по сути дела, мы и не были толком знакомы... Сашу Пестика... Пьянюгу Женю Новикова... Васю Курзова, который не отказывал в крыше над головой... Володю Васенкова... Изольду Яковлеву, которая нынче в Вятке... Гену Дорожкина, который сам же себя и спалил... Кстати, мне сказали, что умер Толя Дрожжин? Многих ещё вспоминаю, хотя моё отношение к розовощёким Н-м и К-о по-прежнему более чем прохладное... Ну а вообще-то просто живу. Завтра даже пить не пойду, отключив телефон, засяду за рассказ об актрисе, которая на свадьбе внука встречает своего бывшего палача, следователя, который дед невесты. Вот как им быть дальше? Надобно закончить. Палач и жертва... А за окном балкона свадьба... Ладно, Ев-ГЕНИЙ! С. Толкачёв, мещанин города Пинска, который старше Москвы, человек, у которого до сих пор нет собрания сочинений хотя бы в 3-х томах». Рядом с подписью характерный толкачёвский автошарж. Последнее письмо Сергея. Мой ответ он уже не прочтёт никогда.
на верх страницы - к началу раздела - на главную |
||||||||
|
|||||||||
