|
|||||||||
|
Литературная критика -
Репрезентация творчества Александра Грина в СССР 2.2. Идеологическая мифологизация творчества Грина Детальный анализ литературоведческих работ 60-80-х годов, посвященных творчеству Грина, уже был проведен в моей работе Socialist Realist by Circumstance: Alexander Grin's Writings in the Context of Intellectual and Aesthetic Trends of Russian Modernism [183]. В данной работе эта тему будет ограничена лишь обзором общих тенденций. Мы рассмотрим такие феномены, как поиск социального подтекста в произведениях Грина и основные этапы идеологической мифологизации его творчества. Перефразируя Вольтера, можно сказать: если бы в творчестве писателя не было социальных подтекстов, их бы придумала советская критика. С момента возвращения Грина в советскую литературу начался процесс формирования целого ряда мифов. Складывается впечатление, что главная цель советских литературоведов состояла в том, чтобы объяснить «странности» (с точки зрения советской литературной критики) гриновской прозы, доказывая, что Грин только кажется оторванным от действительности, от социальных и классовых противоречий. Советский литературный анализ, напротив, искал и находил в текстах Грина доказательства его тесно связи с действительностью – действительностью революционной борьбы и преобразования общества. -- Например, В. Вихров в известной статье «Рыцарь мечты» писал, что Блистающий мир «озаглавлен так значительно», оттого что именно «блистающим миром» виделась Грину революция и коммунистическое будущее [184]. Критик провел параллель между фигурой Друда из Блистающего мира – символическим образом божественного начала в человека - и личностью лейтенанта Шмидта [185].
Подобное направление гриноведения развивал и другой известный гриновед – Н. Кобзев. Объектом его исследования тоже стал Блистающего мира, превращенный критиком в страстного борца «против психологии своекорыстия, против обездуховленного бытия […] Таков истинный смысл [Друда – Н.О.] деяний, окутанных ореолом действенной любви к людям» [187]. Выражение «острая критика своекорыстного мира» Кобзев применяет и относительно к роману Дорога никуда. Исследователь увидел в романе […] отчетливую прочерченность общественно-социального фона […] Роман Грина символичен не менее предшествующих, но его романтика обретает заостренное социальное звучание, еще более яркую антибуржуазную направленность […] Его герой уже с оружием в руках оказывает сопротивление своему социальному врагу [188]. В том же социальном ключе анализировал произведения Грина и Слонимский. Например, о Блистающем мире в его работе сказано так: «Содержание романа составляет борьба бескрылого буржуазного мира против «чуда», против мечты, воплощенной в образе летающего человека Друда» [189]. Необходимо отметить, что подобный взгляд кардинально расходится с творческим дискурсом самого Грина, который неоднократно подчеркивал, что он не приемлет политических подтекстов. Политической позицией Грина, как это не парадоксально звучит, стала его аполитичность. Общество и его законы подчеркнуто не интересуют Грина. Квинтэссенция философии гриновского творчества выражена им в редко публикуемом эссе «Размышление над «Красными парусами»: Тогда художник приступает к поистине магическим действиям. Он очерчивает себя кругом замысла и, находясь под его защитой, делается невидимым. Он выпал из общества, семьи, квартиры, его нет в государстве и на земле [курсив авторский – Н.О.] [190] В видении Грина любой социальный (партийный, политический) внешний аппарат предстает как средство насилия над личностью, над внутренним в человеке. И здесь Грин становится едва ли не на анархические позиции. Однако в то же время Грин принимает основные постулаты христианского мировоззрения, поскольку его глубоко волнуют в первую очередь этические проблемы – этика Грина напрямую связана с пониманием эстетики, с концепцией красоты. Однако советская критика не могла принять такого политической неопределенности. Грин входил в число официально одобренных писателей и был издаваем советскими издательствами. За это необходимо было платить соответствующую цену: в шестидесятых годах была окончательно сформирована система доводов в пользу реалистичности и социальности гриновского творчества. Мы условно разделим их на четыре категории.
на верх страницы - к содержанию - на главную |
||||||||
|
|||||||||
Вихрову принадлежит также
другие, настолько же экстравагантные, трактовки гриновских
произведений, продиктованные идеологической необходимостью.
Так, в своей статье критик доказывает социальную
аллегоричность романа Бегущая по волнам [186].