Н. Н. Грин - Из записок об А. С. Грине
назад :: вперёд :: содержание

Вечерами он любил посидеть в малолюдном винном погребке, расположенном в уступе скалы; через небольшие высоко посаженные окна погребок таинственно освещался лучами заходящего солнца. Посидит час-полтора, потягивая любимое белое вино, просмотрит газету.

Так прожили мы три недели, перед отъездом домой решили съездить в дом отдыха московского ЦКУБУ. Как-то в Ялте мы встретили знакомых оттуда и пообещали навестить их. Дом отдыха находился километрах в одиннадцати от Ялты, в сторону Севастополя.

- Поедем на лодке, — предложил Александр Степанович,— не торопясь, с отдыхом, мы часа через четыре доплывем. Лодочника не возьмем, вспомним старину — сам буду грести, а ты — править.

Так и сделали. Оставив залог за лодку, поплыли; часто приставали к берегу, осматривали красивые места. Через четыре часа пристали к месту, где был дом отдыха, расположенный довольно высоко над пляжем С помощью каких-то курортников вытащили лодку на берег и пошли наверх. Встретили радушных знакомых, всё осмотрели, переночевали, но в доме нам не понравилось, много людей, распорядок, дисциплина, различные процедуры, отсутствие легкой простоты — всё это не прельстило нас, привыкших жить замкнуто и просто. Теперь, старая, я понимаю удобство таких домов, дающих возможность отдохнуть от всяких домашних и служебных забот, но тогда мы играли своими днями, и это было нам дороже и интереснее.

Накануне отъезда из Ялты пошли последний раз погулять по улицам и на одной из них - тихой и зелёной - увидели дом за чугунной оградой в глубине скромного, но изящного цветника, на фоне подымающихся сзади широких деревьев небольшого сада, стоял каменный одноэтажный коттедж с высокими зеркальными окнами, увитый по углам и у подъезда мелкими красными и белыми розами. Высоко на фронтоне большими буквами надпись:

"Вилла Молли"

- Смотри, смотри - воскликнул Александр Степанович, жадно рассматривая его. - Как хорош, мало - хорош, - прекрасен! Вот бы и нам такой! "Вилла Молли" - это же наш дом, он по ошибке чужой! Как я хочу такой...

С этой новой мечтой поехали мы на следующий день на пристань. Погода была ветренная. Маленький допотопный колёсный пароходик "Феликс Дзержинский" мотало во все стороны. Пассажиры быстро укачивались, стонали, лежали в каютах и на палубе, перевешивались через борт и снова стонали. Александр Степанович не страдал морскою болезнью, это он знал ещё по плаванью в Александрию. Оказалось, и меня не укачивает, и мы вдвоем сидели в буфете за столиком, ели и пили чай.

Пароход так пыхтел, кряхтел и чем-то звенел, что казалось — он развалится. Но не развалился-таки, а дотащил нас до Феодосии. По приезде у Александра Степановича был приступ малярии.
Мечта о прекрасной «Вилле Молли» не уходила от нас. Рассчитывая на будущие блага, мы ходили по Феодосии, присматривая для себя дом.

К сожалению, мечты не осуществились. Это была последняя наша поездка по Южному Крыму, полная радости и бездумья. Дальнейшая жизнь уже не баловала нас.

Переезд в квартиру

Литературные дела Александра Степановича в 1923 году были в расцвете. Печатался первый роман, маленькие журналы и газеты просили рассказы. В тот год Александр Степанович написал много хороших новелл. Завелись деньги, и мы решили обзавестись собственной квартирой.

- Поживем по-человечески, — говорил Александр Степанович, — и возьмем к себе твою мать, хватит ей жить одиноко. Человек она умный, деликатный, будет у нее своя комната, друг другу мешать не будем.

Я этому очень обрадовалась. Маму крепко любила, но и думать не думала, что она когда-либо сможет поселиться с нами, считая, что Александр Степанович — человек нелюдимый, что всякий посторонний, хотя бы и близкий, будет ему, как царапина. К моей радости, оказалось — нет. Начали искать квартиру. Как-то наша квартирная хозяйка посоветовала: «Да вы посмотрите квартиру под нами, в четвертом этаже».

назад :: вперёд :: содержание