6

Иногда в речах Грина проскальзывали нотки чрезмерного увлечения тайнами бытия. При беглом отношении к его рассуждениям по этому поводу можно было даже заподозрить его в некотором мистицизме. Об этом я говорил выше.

Но мне посчастливилось довольно близко познакомиться с внутренним миром, которым жил Грин, и я не нашел там ничего мистического, не поддающегося доводам разума.

Между прочим, я остановил свое внимание на том, что он часто наблюдает что-то поразившее его как бы на просвет, сквозь толщу обыденных явлений.

- Разве у тебя не было случаев, — спрашивал он,— когда до твоего внутреннего слуха доносится голос человека или смысл событий, находящихся очень далеко от тебя во времени и в пространстве?
Однажды Грин рассказал мне про такой случай.

Он любил девушку, и она отвечала ему большим чувством. Как-то вечером, когда он был совершенно один, среди полной тишины, она совершенно ясно сказала ему, как бы на ухо, несколько раз одно только слово: «Прощай!» Можно было с полной несомненностью различить тембр ее голоса и даже легкую картавость при произнесении буквы «р».

Грин записал час и минуты. На другой день утром послал телеграмму Ему ответили, что девушка скончалась накануне вечером во время сердечного припадка(5).

«И я заключаю, — говорит Грин в одном из своих рассказов, — что мы ежесекундно подвергаемся тайному психическому воздействию миллиардов живых сознаний. Установить такую зависимость, когда изощренность нашего нервного аппарата граничит с чтением мыслей, было бы величайшим научным торжеством...»

Нужно ли говорить, что сейчас, во второй половине XX века, мы уже вплотную приближаемся к этому «научному торжеству», о котором с таким волнением говорил писатель.

7

Вот еще одна беглая запись, которая сохранилась у меня после беседы с Грином.

«У каждого человека есть нечто свое, совершенно своеобразное и неповторимое. Для организованной жизни и совместной работы это «нечто» нужно сперва поймать у самого себя, потом у окружающих и затем - всё это суметь сочетать...

Пусть мысль рождается у человека не сама по себе, а потому что ее организованно вызвали. Но нельзя превращать человека в машину Его не сделаешь и не повторишь... Каждый живет по-разному Вот в этом и искусство: соединить это разное (писателя и читателя) и привести к гармоническому согласию...»

Грина не только мало ценили, но даже объявляли его поставщиком низкопробной бульварщины, слабым подражателем Эдгара По, эпигоном Мак-Орлана, безыдейным космополитом...

Между тем произведения А. С. Грина продолжают свой победный путь в русской литературе и будут жить и волновать сердца еще долго. Потому что он говорит нам о благородстве, о чистоте помыслов, о великодушии, об умении прощать, о скромности, о борьбе с тщеславием. Он не мирится с тем, что добро может быть побеждено мелким и ничтожным в своей сущности злом.

назад :: вперёд :: содержание